Бюрократы, Администраторы, Редакторы
3712
правок
К планетарному мышлению: различия между версиями
Перейти к навигации
Перейти к поиску
нет описания правки
Rodion (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
Rodion (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
||
| Строка 62: | Строка 62: | ||
«Номос земли» Шмитта начинается и заканчивается размышлениями об истории технологии; после столетий соперничества между сухопутными и морскими силами мы видим рост военно-воздушных сил в двадцатом веке: начиная от боевых самолётов и заканчивая ракетами дальнего действия. В XXI веке власть находится уже не в парламенте, а в инфраструктуре. Некоторые особо внимательные писатели заметили, что на банкнотах Европейского центрального банка, выпущенных в 2003 и в 2013 годах, больше не присутствуют портреты политических или исторических деятелей, однако [на них уже изображается] инфраструктура. Как никогда ранее технологическая конкуренция является полем битвы на всех уровнях: от предприятия до военной обороны и государственного управления. Инфраструктура является не только материалистической концепцией; в дополнение к своим экономическим, операционным и политическим целям, она также включает в себя и сложные наборы аксиологических, эпистемологических и онтологических предпосылок, которые можно изначально не заметить. Вот почему являющаяся центральной для планетарного мышления идея разнообразия до сих пор не продумана. Чтобы в дальнейшем описать то, как может выглядеть планетарное мышление, мы можем начать [выполнение] задачи, которую невозможно окончательно завершить здесь, с того, чем оно не является. В подобном случае, мы можем обрисовать контур планетарного мышления. | «Номос земли» Шмитта начинается и заканчивается размышлениями об истории технологии; после столетий соперничества между сухопутными и морскими силами мы видим рост военно-воздушных сил в двадцатом веке: начиная от боевых самолётов и заканчивая ракетами дальнего действия. В XXI веке власть находится уже не в парламенте, а в инфраструктуре. Некоторые особо внимательные писатели заметили, что на банкнотах Европейского центрального банка, выпущенных в 2003 и в 2013 годах, больше не присутствуют портреты политических или исторических деятелей, однако [на них уже изображается] инфраструктура. Как никогда ранее технологическая конкуренция является полем битвы на всех уровнях: от предприятия до военной обороны и государственного управления. Инфраструктура является не только материалистической концепцией; в дополнение к своим экономическим, операционным и политическим целям, она также включает в себя и сложные наборы аксиологических, эпистемологических и онтологических предпосылок, которые можно изначально не заметить. Вот почему являющаяся центральной для планетарного мышления идея разнообразия до сих пор не продумана. Чтобы в дальнейшем описать то, как может выглядеть планетарное мышление, мы можем начать [выполнение] задачи, которую невозможно окончательно завершить здесь, с того, чем оно не является. В подобном случае, мы можем обрисовать контур планетарного мышления. | ||
Планетарное мышление не является консервацией разнообразия, которое противопоставляет себя внешнему разрушению, а является скорее созданием разнообразия. Данная диверсификация основывается на признании локальности – не только ради сохранения её традиций (хотя они остаются существенными), но и для внедрения новшеств, чтобы служить локальности. Мы, как наземные существа, всегда приземлены, но это не означает, что мы знаем, где мы; мы дезориентированы планетаризацией. Подобно рассмотрению Земли с Луны, мы больше не видим почвы под ногами<ref>Это также отличает наш подход от земного мышления Бруно Латура. Земное выступает общим знаменателем для всего: левого и правого, современного и старомодного. Латур сравнивает земное как с локальным, так и с глобальным. См. Latour, Down to Earth, 54.</ref>. Со времен Коперника бесконечность пространства представляется великой пустотой. Присущей этой пустоте ненадёжности и нигилистической тенденции противостояла картезианская субъектность, возвращавшая все сомнения и страхи самому человеку. Сегодня на смену картезианской медитации приходит торжество Антропоцена, возвращения человека после длительного периода «скатывания от центра к | Планетарное мышление не является консервацией разнообразия, которое противопоставляет себя внешнему разрушению, а является скорее созданием разнообразия. Данная диверсификация основывается на признании локальности – не только ради сохранения её традиций (хотя они остаются существенными), но и для внедрения новшеств, чтобы служить локальности. Мы, как наземные существа, всегда приземлены, но это не означает, что мы знаем, где мы; мы дезориентированы планетаризацией. Подобно рассмотрению Земли с Луны, мы больше не видим почвы под ногами<ref>Это также отличает наш подход от земного мышления Бруно Латура. Земное выступает общим знаменателем для всего: левого и правого, современного и старомодного. Латур сравнивает земное как с локальным, так и с глобальным. См. Latour, Down to Earth, 54.</ref>. Со времен Коперника бесконечность пространства представляется великой пустотой. Присущей этой пустоте ненадёжности и нигилистической тенденции противостояла картезианская субъектность, возвращавшая все сомнения и страхи самому человеку. Сегодня на смену картезианской медитации приходит торжество Антропоцена, возвращения человека после длительного периода «скатывания от центра к Х»<ref>Ф. Ницше. Воля к власти. С. 36. Перевод с немецкого В. Бакусев, А. Гараджа, В. Седельник, И. Эбаноидзе цитируется по изданию: Ф. Ницше. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей (черновики и наброски из наследия Фридриха Ницше 1883–1888 годов в редакции Элизабет Фёрстер-Ницше и ПетераГаста). — М.: Культурная революция, 2016.</ref>. Бесконечность пространства сегодня означает бесконечные возможности для эксплуатации ресурсов. Человечество уже начало покидать земной шар и устремляться к темной материи, о который мы практически ничего не знаем. Являясь императивом для планетарного мышления, диверсификация, в свою очередь, требует возвращения на землю. | ||
Планетарное мышление – это не националистическое мышление. Наоборот, оно должно выходить за пределы, установленные концепцией национального государства и его дипломатией. Какова конечная цель существования народа или нации? Неужели это только восстановление собственного имени? Именно так дипломатия и выражала себя в прошлом столетии, с той поры, когда национальное государство стало базовой единицей геополитики. Дипломатия была основана на сильном национальном интересе и националистических настроениях, что привело в итоге к отрицанию экологических кризисов и глобальному распространению пандемий. Поэтому, как это ни парадоксально, внезапное подтверждение нынешнего кризиса может быть также вызвано дипломатической необходимостью. Националистические настроения вскармливаются экономическим ростом и военной экспансией, которые рассматриваются в качестве единственных средств защиты от внешних угроз. Необходимо появление новой дипломатии – эпистемологической, основанной на проекте техноразнообразия. Скорее всего, эта новая дипломатия будет инициирована производителями знания и интеллектуалами, нежели дипломатами, которые всё чаще становятся жертвами социальных сетей и потребления. | Планетарное мышление – это не националистическое мышление. Наоборот, оно должно выходить за пределы, установленные концепцией национального государства и его дипломатией. Какова конечная цель существования народа или нации? Неужели это только восстановление собственного имени? Именно так дипломатия и выражала себя в прошлом столетии, с той поры, когда национальное государство стало базовой единицей геополитики. Дипломатия была основана на сильном национальном интересе и националистических настроениях, что привело в итоге к отрицанию экологических кризисов и глобальному распространению пандемий. Поэтому, как это ни парадоксально, внезапное подтверждение нынешнего кризиса может быть также вызвано дипломатической необходимостью. Националистические настроения вскармливаются экономическим ростом и военной экспансией, которые рассматриваются в качестве единственных средств защиты от внешних угроз. Необходимо появление новой дипломатии – эпистемологической, основанной на проекте техноразнообразия. Скорее всего, эта новая дипломатия будет инициирована производителями знания и интеллектуалами, нежели дипломатами, которые всё чаще становятся жертвами социальных сетей и потребления. | ||